Вызовы, с которыми столкнется НАТО и трансатлантическое сообщество после 2014 года

Уважаемые министры, вице-министр, ваши превосходительства, дамы и господа!

 

Позвольте в начале своего выступления сказать, что я очень рад, что мне довелось вместе с вами участвовать в семинаре в этом году. Хотя этот зал элегантнее тех, к которым мы привыкли в штаб-квартире НАТО, я чувствую себя здесь как дома. В 2000 году, когда я был послом США при НАТО, темой моего выступления на этом семинаре были перспективы противоракетной обороны, и с тех пор эта тема стала еще более актуальной. Три года спустя, когда вы проводили первый семинар в Москве, мне как послу США выпала честь осветить тему вызовов глобальной безопасности ХХI века.

 

Сегодня я вновь всматриваюсь в будущее, поскольку мой доклад посвящен вызовам, с которыми столкнется НАТО и трансатлантическое сообщество после 2014 года. Почему я выбрал эту дату? По той простой причине, что это будет важным переломным моментом для Североатлантического союза. Сегодня наш мир очень сильно отличается от того мира, в котором более шести десятилетий назад была основана НАТО. За этот период НАТО пришлось неоднократно перерождаться: после падения Берлинской стены, вслед за событиями 11 сентября – и ей всегда это успешно удавалось.

 

Однако на сей раз нам брошен совершенно иной вызов, поскольку для осуществления последующей адаптации Североатлантический союз должен добиться нового равновесия в усилиях, которые предпринимаются по обе стороны Атлантики. Если говорить прямо, европейским странам придется прилагать еще большие усилия как по отдельности, так и совместно, в период, когда финансовые условия по ту и по другую сторону Атлантики довольно-таки неблагоприятные.

 

Именно по этой причине Генеральный секретарь Расмуссен и я тепло приветствовали новую Белую книгу Франции о безопасности и обороне – Livre Blanc. В ней четко и емко изложены задачи, которые предстоит решать Франции, и намечен ясный и прагматический путь для их выполнения. Я считаю, что многие другие европейские страны и сам Североатлантический союз могут извлечь из нее уроки.

 

2014 год является важнейшей датой для НАТО, поскольку в этот год мы завершим свою боевую миссию в Афганистане. Буквально на прошлой неделе мы вышли на важный этап в выполнении этой миссии: Президент Карзай объявил о том, что Афганские силы безопасности возьмут на себя ведущую роль в обеспечении безопасности во всей стране. Афганские силы уже проявляют свою способность и профессионализм, необходимые для планирования и проведения операций, а также борьбы с талибами. В результате этого роль МССБ будет не боевой, а вспомогательной, и мы продвигаемся на пути к завершению своей миссии в следующем году, как и запланировано.

 

Мы уже готовим новую, менее масштабную миссию по учебной подготовке, консультированию и оказанию содействия Афганским силам безопасности после 2014 года. И хотя я не сомневаюсь в том, что в будущем НАТО будет проводить иные операции и миссии, их масштаб и продолжительность скорее всего сократятся. После 2014 года темп наших операций вполне вероятно замедлится, и в связи с этим Североатлантическому союзу придется перефокусировать свое внимание. 

 

Вместо оперативного развертывания нам следует быть готовыми к операциям и иным особым ситуациям. Нам понадобится изыскать иные способы поддержания готовности и оперативной совместимости, которых мы добились за почти два десятилетия операций на Балканах, в Афганистане, Ливии и на других театрах. 

 

Поспешу добавить, что хотя темп операций НАТО по всей вероятности снизится, трансатлантическая потребность в НАТО точно не уменьшится. Риск и угрозы, которым мы подвергаемся, не исчезнут, словно по мановению волшебной палочки. Нашему трансатлантическому сообществу по-прежнему будет нужен весь диапазон сил и средств, готовых противостоять целому ряду возможных угроз нашим интересам и нашей безопасности, будь то по соседству с нами или вдали.

 

США по-прежнему будут считать Европу партнером, которому отдается предпочтение. Европа и впредь будет нуждаться в США для оказания содействия в проведении некоторых более сложных и комплексных военных операций. А США и Европа как сообщество наций, объединенных общими ценностями и общей историей, будут рассчитывать друг на друга, чтобы отстаивать и продвигать эти ценности во все более сложном и глобализованном мире.

 

В силу всех этих причин трансатлантическое сообщество по-прежнему будет нуждаться в НАТО. И НАТО должна быть готова. Мы не можем позволить себе сделать паузу или передохнуть после успешной передачи ответственности в Афганистане!

 

Итак, что должна делать НАТО для того, чтобы сохранить и поддерживать свое оперативное преимущество и обеспечивать свою готовность к операциям? Прежде всего, ей нужны надлежащие силы и средства.

 

На прошлой неделе, на авиасалоне в Ле Бурже открыто демонстрировались многочисленные средства, в которых мы нуждаемся. Однако цена, которую надо заплатить за приобретение этих средств, демонстрировалась не так открыто. В то время как мы с трудом преодолеваем последствия финансового кризиса и его отрицательное воздействие на оборонные бюджеты стран НАТО, закупки необходимого высокотехнологичного и дорогостоящего оборудования и техники будут одним из основных вызовов.

 

Если у Североатлантического союза должны быть важнейшие силы и средства, которые ему необходимы, такие, например, как средства ведения рекогносцировки и наблюдения или самолеты для стратегических перебросок, очевидно, что многим государствам будет сложно обеспечить их своими собственными силами. Только благодаря совместной работе – на многонациональной основе – государства смогут позволить себе подобные силы и средства.

 

Именно этой логикой продиктован ряд инициатив, осуществляемых нами в НАТО в настоящий момент. Что касается вооружения и военной техники, а также тылового обеспечения, наша инициатива «Умная оборона» поощряет многонациональное сотрудничество, будь то европейское или трансатлантическое. Франко-британский ланкастерский договор, а также механизмы регионального сотрудничества, такие как Вишеградская и Веймарская группы или Северная группа по оборонному сотрудничеству (NORDEFCO), являются замечательными примерами «умной обороны» в действии. И эти инициативы уже приносят свои плоды.

 

Мы согласовали около 30 многонациональных проектов в таких разнообразных областях, как защита от самодельных взрывных устройств, рекогносцировка и наблюдение, и готовятся еще другие проекты. Мы тесно сотрудничаем с Европейским оборонным агентством, добиваясь того, чтобы наша работа была полностью согласована и дополняла друг друга.

 

Аналогичным образом, когда речь идет о сохранении способности к ведению сложных операций, ключевым фактором является многонациональная учебная подготовка. Мы убедились в этом на примере Ливии и Мали. Несмотря на то, что операция под руководством Франции проводилась вне рамок НАТО, именно благодаря многонациональным стандартам Североатлантического союза государства НАТО и страны-партнеры смогли быстро и эффективно объединить свои силы и средства. И в этом плане, с помощью нашей инициативы о сопряженности сил мы также побуждаем государства более регулярно проводить совместные учения после 2014 года, с тем чтобы мы смогли сохранить готовность и оперативную совместимость, приобретенные за последние годы благодаря операциям.

 

В совокупности эти две инициативы – «Умная оборона» и «Сопряженные силы» – образуют фундамент для строительства сил, которые руководители наших стран на встрече в верхах в прошлом году в Чикаго назвали «Силами НАТО 2020 года», – современных, тесно сопряженных сил, которые нужны нам и которые благодаря своему оснащению, учебной подготовке, учениям, командованию и управлению могут действовать совместно, а также с партнерами, в любой обстановке.

 

В то же время эти инициативы создадут условия для решения другого фундаментального вопроса для Североатлантического союза после 2014 года: речь идет о распределении бремени. Претензии в связи с распределением бремени так же стары, как и сам Североатлантический союз, но на сей раз их нельзя замалчивать. 

 

В настоящий момент слишком много важнейших оперативных сил и средств должны предоставляться США, в чем мы убедились во время нашей операции в Ливии в 2011 году, и в чем Франция убедилась во время своей операции в Мали в этом году. Эта чрезмерная зависимость от американских средств – беспилотных летательных аппаратов для ведения наблюдения, самолетов-заправщиков, тяжелых транспортных самолетов, средств радиоэлектронной борьбы – не может долго продолжаться, особенно в виду того, что США восстанавливают равновесие с Азией и пытаются преодолеть свои собственные бюджетные сложности. Многонациональный подход будет важнейшим средством для извлечения максимальной выгоды из евро, потраченных нами на оборону, а также для того, чтобы помочь Европе обеспечить большее количество ключевых сил и средств, которые необходимы нам как союзнической организации.

 

Но государства могут помогать восстанавливать это равновесие не только в рамках НАТО. Существует также четкая роль для государств в Европейском союзе, поскольку в Европе тоже есть чрезмерная зависимость от нескольких основных государств. Заседание Европейского совета в конце года, посвященное безопасности и обороне, – прекрасная возможность для государств взять на себя конкретные обязательства сделать больше для стимулирования европейских военных сил и средств. Двадцать одно (скоро двадцать два) государства являются членами обеих организаций – ЕС и НАТО, и поэтому более сильная «Европейская оборона» представляет преимущество и для евроатлантической безопасности. Помимо этого декабрьская встреча – идеальная возможность, чтобы содействовать расширению сотрудничества между нашими оборонными компаниями, с тем чтобы мы могли поддержать мощную оборонно-промышленную базу по обеим сторонам Атлантики.

 

Наряду с хорошо оснащенными и хорошо подготовленными, способными к развертыванию войсками (силами) НАТО также нужно создавать новые средства для противодействия новым угрозам, с которыми мы сталкиваемся, – таким как распространение баллистических ракет и кибернетические угрозы.

 

В том что касается защиты от возможных ракетных ударов, мы уже хорошо продвигаемся вперед. Прошло чуть больше года с тех пор, когда в Чикаго мы объявили о достижении промежуточного потенциала ПРО НАТО. Эта система защищает наших союзников в Южной Европе. В течение нескольких лет мы расширим систему: в нее войдут ракеты-перехватчики в Румынии и Польше, а система командования и управления НАТО достигнет полного оперативного потенциала. Таким образом будет обеспечено полное прикрытие и защита населения, территории и войск (сил) всех европейских государств НАТО, в соответствии с обязательством, взятым лидерами наших стран три года назад. 

 

Мы продолжаем работать над тем, чтобы страны НАТО всегда были способны осуществлять полный политический контроль, позволяя, если потребуется, проводить быстрые военные акции. И мы постоянно даем оценку потенциальным угрозам с целью адаптировать свои планы по противоракетной обороне в случае необходимости.

 

Мне хотелось бы отметить два очень важных момента в связи с противоракетной обороной. Во-первых, среди стран НАТО сформировалось четкое общее понимание того, что противоракетная оборона может дополнить сдерживающую роль ядерного оружия, но не заменить это оружие. Во-вторых, наша работа была и останется и впредь настоящими трансатлантическими коллективными усилиями. В целях создания общего, интегрированного потенциала для совместного пользования различные средства объединяют с крупными средствами США. Ряд европейских стран предоставляют комплексы «Пэтриот», другие устанавливают РЛС ПРО на свои корабли. Планы Франции по созданию средств раннего предупреждения и РЛС дальнего обнаружения сыграют важную роль в нашей общей системе.

 

В целом, наша работа над противоракетной обороной демонстрирует твердую приверженность по обе стороны Атлантики преодолению этого нового вызова безопасности.

 

Еще один новый вызов безопасности, с которым мы столкнулись, – кибернетическая угроза. В начале этого месяца министры обороны наших стран впервые тщательно обсудили кибернетическую защиту. Защита наших собственных компьютерных сетей – первоочередная задача НАТО. Но с моей точки зрения, это минимум, к чему мы должны стремиться. Полагаю, наша способность обеспечить защиту от кибернетических нападений будет принципиально важна для роли НАТО как союза коллективной обороны в предстоящие годы, особенно с учетом того, что последствия кибернетических нападений для наших обществ могут быть сопоставлены с последствиями вооруженных нападений.

 

По этой причине мне хотелось бы, чтобы НАТО делала больше. Например, мы могли бы обмениваться передовой практикой среди государств-членов. Мы могли бы координировать с Европейским союзом и другими организациями стандарты, необходимые для защиты национальной инфраструктуры. И мы могли бы изыскать возможности, чтобы помочь странам НАТО, которым нужна помощь в укреплении их кибернетической защиты или ликвидации последствий кибернетических нападений в случае их совершения.

 

До сих пор в своем выступлении я делал акцент на силах и средствах. Но второй жизненно важный аспект деятельности НАТО по обеспечению безопасности на ближайшие годы – это способность организации «спроецировать» стабильность за пределами ее территории. Для того чтобы НАТО могла играть эту роль, важнейшим фактором будут ее отношения со странами-партнерами.

 

В последние годы наши партнерские отношения были больше всего заметны в контексте операций НАТО. В самом деле, удивительно, что десятки государств – Европы, Ближнего Востока, Азиатско-Тихоокеанского региона и даже Южной Америки – направили своих солдат под командованием НАТО в опасные точки на Балканах, в Афганистане и в Ливии. Благодаря этому наши операции приобрели дополнительный потенциал, а также политическую легитимность. Мы намерены сохранить это, предоставив партнерам возможность присоединиться к нашей Инициативе о сопряженности сил, с тем чтобы они, как и мы, могли сохранить оперативную готовность и способность действовать вместе с силами стран НАТО. Но первоначальная цель и долгосрочная цель наших партнерских отношений заключается в продвижении реформ и содействии развитию сильных институтов безопасности, с тем чтобы партнеры могли стать источниками стабильности в своих собственных регионах.

 

Этот подход был особенно успешным в Центральной и Восточной Европе, а также на Западных Балканах в рамках «Партнерства ради мира». На самом деле он был настолько успешным, что многие из наших бывших партнеров стали теперь ценными союзниками по НАТО и членами Европейского союза.

 

Всматриваясь в период после 2014 года, мы должны наметить, где и каким образом опыт партнерства НАТО может помочь другим странам справиться со сложным переходом к демократии. В этой связи, как мне представляется, есть возможность для НАТО оказать содействие странам-партнерам на Ближнем Востоке и в Северной Африке, где «Арабское пробуждение» открыло новые возможности и вместе с тем новые неопределенности. 

 

Действительно, многие страны в этом регионе – у порога НАТО – претерпевают такие же серьезные изменения, как восточноевропейские страны в конце «холодной войны». И хотя обстоятельства сильно различаются, опыт НАТО может быть очень полезен ближневосточным странам на переходном этапе: в плане содействия модернизации в сфере безопасности, подготовки сил к решению внутренних задач или предоставления им возможности действовать совместно с вооруженными силами соседних стран, чтобы справляться с кризисными ситуациями. (С этой точки зрения НАТО могла бы дополнить и усилить работу ЕС по укреплению возможностей.)

 

Мы уже рассматриваем запрос премьер-министра Ливии о содействии со стороны НАТО в консультировании по строительству национальных сил безопасности этой страны, наряду с работой, которую проводят в настоящий момент ЕС, ООН и отдельные государства. Я считаю, что большее число наших партнеров среди южных стран могло бы воспользоваться опытом и знаниями НАТО. В ходе этого процесса НАТО также могла бы оказать содействие региональным организациям, таким как Африканский союз или Лига арабских государств, по мере того как они стремятся взять на себя больше обязанностей по миротворчеству и кризисному регулированию в регионах. 

 

   В данном контексте позвольте сказать несколько слов о Сирии. Нам всем хотелось бы, чтобы было найдено быстрое политическое решение для преодоления кризиса в этой стране и был осуществлен переход к новому руководству, которое сможет заручиться поддержкой сирийского народа. У НАТО нет планов по участию, помимо тех шагов, которые мы предприняли для защиты Турции. Но когда сражения закончатся, понадобятся мощные международные усилия, чтобы страна снова встала на ноги. Скорее всего, ведущую роль будет играть ООН, но я считаю, что страны НАТО – и вероятно сама НАТО – должны быть готовы к тому, чтобы сыграть свою роль.

 

Я попытался поделиться с вами пищей для размышлений над тем, как НАТО должна преодолевать вызовы безопасности в предстоящие годы. Заглядывая в будущее, мы также должны защищать инвестиции, сделанные нами в последние годы. Сюда относится дальнейшая поддержка мирного, стабильного и многонационального Косово. Сюда относятся дальнейшие усилия по борьбе с терроризмом, сдерживанию пиратства и предотвращению распространения оружия массового уничтожения. И сюда также относится, в первую очередь, дальнейшая работа в Афганистане, чтобы эта страна могла обеспечить свою безопасность и управление и никогда больше не была пристанищем для террористов. 

 

Область, в которой НАТО сделала значительные инвестиции, – это наши взаимоотношения с Россией. Но здесь я должен честно сказать, что эти капиталовложения не принесли столь существенных доходов, как нам бы хотелось. Россия оказала ценную помощь в противодействии терроризму и поддержке миссии МССБ в Афганистане. Мы хотим развивать эту работу, поскольку стремимся к долгосрочной стабильности как в Афганистане, так и в более широком регионе после 2014 года.

 

Но я также надеюсь, что мы сможем сделать больше для того, чтобы полностью реализовать потенциал партнерства России и НАТО. В этой связи все мы в НАТО считаем, что сотрудничество по противоракетной обороне могло бы реально изменить наши отношения с Россией. Россия и мы сталкиваемся с одной и той же опасностью в связи с распространением ракетных технологий и ОМУ в таких государствах, как Иран и Северная Корея. По политическим, практическим и военным причинам есть смысл комбинировать наши силы и средства ПРО, таким образом более эффективно защищая территории и население наших стран. 

 

Более того, создание системы ПРО на основе сотрудничества позволит России увидеть изнутри то, о чем говорили наши лидеры на самом высоком уровне: система противоракетной обороны НАТО не направлена против России и не способна подорвать российские средства стратегического сдерживания. Одним словом, противоракетная оборона преобразует партнерство России и НАТО и обеспечит большую стабильность и безопасность во всем евроатлантическом регионе.

 

Дамы и господа!

 

Я рассказал вам о том, какую работу должна проделать НАТО и трансатлантическое сообщество в период после 2014 года. И невозможно было бы найти более подходящего места для этого выступления.

 

Париж был первым постоянным домом НАТО. В последние годы Франция вновь заняла свое полноценное место в Североатлантическом Союзе, и как указано в подготовленном недавно докладе Ведрина, это на благо и Франции, и НАТО.

 

За тридцать с лишним лет этот Международный семинар по глобальной безопасности приобрел репутацию сторонника НАТО и трансатлантических отношений. Я изложил далеко идущую повестку дня. Но я уверен, что с вашей помощью мы сможем ее выполнить.