Стенограмма интервью Генерального секретаря НАТО телеканалу «Россия 24», 24 апреля 2017 года

Вопрос: Г-н Столтенберг, в первую очередь позвольте поблагодарить вас за участие и за предоставленную возможность задать вам несколько вопросов, потому что нельзя сказать, что сейчас солнечные дни в отношениях между Россией и НАТО. Позвольте мне начать с проблем, а затем мы перейдем к общим для нас вопросам. Как бы вы охарактеризовали условия, в которых мы сейчас находимся? Я имею в виду НАТО и Россию. Это политическая напряженность или может быть «холодная война»?

Ответ: Мы не находимся в состоянии «холодной войны», потому что во время «холодной войны» ситуация была совсем иной, существовали два военных блока, Организация Варшавского договора и НАТО, которые противостояли друг другу, имея сотни тысяч военнослужащих, ядерное оружие в Европе, и ситуация была совершенно другая. Но у нас наблюдались сложные взаимоотношения, и после окончания «холодной войны» напряженность спала, и мы улучшили отношения между Россией и НАТО, а сейчас мы наблюдаем ухудшение отношений, особенно после незаконной аннексии Крыма и в результате поддержки, которую Россия продолжает оказывать сепаратистам на востоке Украины. НАТО не хочет конфронтации с Россией, НАТО не хочет новой «холодной войны», мы не хотим новой гонки вооружений, на самом деле мы будем и далее стремиться к более конструктивным отношениям сотрудничества с Россией. И, как норвежский политик, я знаю, что возможно иметь прагматичные отношения с Россией, потому что Норвегия смогла наладить такие отношения с Советским Союзом и позднее с Россией. Так что я продолжу работать над установлением более конструктивных отношений между НАТО и Россией.

Вопрос: Вы только что упомянули два блока и вооруженные силы, развернутые на границе. Но дело в том, что сейчас танки НАТО находятся ближе всего к российским границам, чем когда-либо за свою историю. За пределами студии я видел карту, на которой Крым обозначен как территория Украины. Это единственная причина, почему ваши танки находятся на нашей границе или у вас есть другие? Какой сигнал вы хотите этим направить?

Ответ: Никто в НАТО не планировал, не обсуждал и не думал о развертывании сил НАТО в четырех странах Североатлантического союза – в странах Балтии и Польше – до того, как Россия аннексировала Крым и до того, как Россия начала дестабилизировать восток Украины, поэтому нет сомнений, что присутствие НАТО в восточной части Североатлантического союза является прямым следствием российской агрессии против Украины. Потому что страны НАТО опасаются, что нечто похожее может произойти и с ними, то, что они наблюдают в Украине. Для того, чтобы НАТО продолжала обеспечивать необходимое сдерживание, мы приняли решение увеличить наше присутствие в восточной части Североатлантического союза. Но наше присутствие носит оборонительный характер, является пропорциональным и взвешенным. Мы развернули батальоны, и я знаю, что по другую сторону границы Россия развернули дивизии. Три страны Балтии являются независимыми, суверенными государствами, членами НАТО, Польша – независимое, суверенное государство. Они обратились к нам с просьбой обеспечить там наше присутствие, они пригласили нас, а мы положительно отреагировали на их просьбу, обеспечив умеренное оборонительное присутствие, которое было непосредственно вызвано российской агрессией против Украины.

Вопрос: Чтобы лучше понять: танки будут оставаться на границе до тех пор, пока Россия не отдаст Крым обратно Украине, вы это имеете в виду?

Ответ: Мы решили, что это необходимый ответ на поведение России в отношении Украины, потому что военное присутствие НАТО не имеет целью спровоцировать конфликт, мы находимся там, чтобы предотвратить конфликт. И мы поняли во время «холодной войны», пока НАТО едина, пока мы действуем предсказуемым, разумным и оборонительным образом, мы способны предотвратить войну, и мы успешно делали это в течение десятилетий во время «холодной войны». Сейчас мы в совершенно другой ситуации, но НАТО необходимо и впредь направлять всем потенциальным противникам сигнал о том, что НАТО будет защищать всех своих членов, и что нападение на одного из них вызовет ответ со стороны всего Североатлантического союза. В то же время я знаю, что нет противоречия между обороной и диалогом. Пока НАТО действует твердо, оборонительным и предсказуемым образом, мы можем вести политический диалог с Россией, и я искренне приветствую тот факт, что мы снова можем проводить заседания Совета Россия–НАТО. Мы проводим встречи с Россией, мы обсуждаем сложные вопросы, диалог не всегда идет просто, но именно это делает этот диалог важным, потому что мы обсуждаем сложные вопросы, такие как Украина, мы рассматриваем важность транспарентности и предсказуемости в военных отношениях, в целях предотвращения инцидентов и аварий. Мы помним, когда в 2015 году над Турцией был сбит российский самолет. Мы должны не допустить повторения подобных событий, и мы также обсуждали Афганистан и другие вопросы. Так что я твердо верю в диалог с Россией, особенно когда у нас сложные отношения, как сейчас, поэтому еще более важно сесть за стол переговоров и вести диалог.

Вопрос: Спасибо. Ситуация такова: с одной стороны – конфликт, а с другой – обсуждение и диалог. Позвольте мне задать вопрос о диалоге, об общих для нас вопросах. Афганистан, насколько я понимаю, борьба с терроризмом, что еще мы можем делать вместе для борьбы с терроризмом во всем мире, и как мы можем бороться с ИГИЛ в Афганистане?

Ответ: В первую очередь я считаю важным вести диалог с Россией по самым различным вопросам. И одним из таких вопросов, который мы обсуждаем с Россией, является то, что мы называем транспарентностью в военной деятельности, учениях и так далее, потому что мы должны предотвращать инциденты и аварии, а в случае если они произойдут, не допустить, чтобы они вышли из-под контроля. В настоящее время мы работаем с Россией, например, по вопросам безопасности полетов в регионе Балтийского моря. Это инициатива Финляндии. Страны НАТО и Россия провели встречу в Хельсинки несколько недель назад, чтобы обсудить этот вопрос. НАТО приостановила практическое сотрудничество с Россией после незаконной аннексии Крыма, но мы продолжаем работать в целях обеспечения транспарентности, снижения рисков в военной сфере. Мы считаем важным, чтобы все страны делали вклад в борьбу с терроризмом. Проблема в Сирии состоит в том, что, как мы считаем, российское присутствие в Сирии направлено не только на борьбу с терроризмом, но и на поддержку режима Ассада. Мы считаем, что режим Ассада несет ответственность за жестокие преступления, за убийства гражданских лиц, и поэтому мы также сожалеем, что Россия поддерживает режим Ассада.

Вопрос: Собирается ли НАТО, как организация, вмешаться в сирийский конфликт, или это будут только государства-члены?

Ответ: Нет, НАТО, как организация, не имеет планов непосредственно вмешиваться в конфликт в Сирии. Нашего присутствия в Сирии нет. Как вы знаете, страны НАТО – США, Турция и другие – действуют в Сирии, ведут борьбу с ИГИЛ или «Даиш». Но НАТО поддерживает усилия коалиции, ведущей борьбу с ИГИЛ, как в Ираке, так и в Сирии. Наши самолеты наблюдения АВАКС помогают коалиции, ведущей борьбу с ИГИЛ, получать улучшенное отображение воздушной обстановки, и мы проводим учебную подготовку иракских офицеров, но нашего присутствия в Сирии нет.

Вопрос: Позвольте мне задать вам два коротких вопроса, потому что время подходит к концу. Расскажите, пожалуйста, через несколько дней страны НАТО планируют провести в Баварии военные учения с участием русскоговорящих статистов. НАТО готовится к каким-то действиям? Зачем вы используете русскоговорящих статистов в ваших учениях?

Ответ: Это не учения НАТО, это, как мне сказали, учения, которые проводят США.

Вопрос: Извините.

Ответ: Мне также сообщили, что для участия в учениях приглашаются люди, владеющие языками, самыми разными языками, языками разных стран. Так что здесь нет никакой опасности или агрессии, когда проводятся такие международные мероприятия, для участия в них приглашаются люди, говорящие на многих разных языках. Но, я думаю, будет лучше, если США сами объяснят, в чем суть этого мероприятия, потому что это их мероприятие, а не мероприятие НАТО.

Вопрос: Хорошо. И последнее, г-н Генеральный секретарь. Этот вопрос не в полной мере относится к НАТО, но я должен задать его, потому что я прочитал ваш твит о трагедии со Специальной мониторинговой группой ОБСЕ в Луганской области. Вы написали, я цитирую: «необходимо обеспечить безопасность и свободу передвижения». Имеется ли у вас или у ваших партнеров какой-либо план достижения этой цели?

Ответ: Я думаю, что очень важно поддерживать усилия ОБСЕ на востоке Украины, потому что они крайне важны для всех попыток или всей работы по поиску мирного урегулирования конфликта на востоке Украины посредством переговоров. Единственным путем вперед является полное соблюдение режима прекращения огня, отвод всех тяжелых вооружений, и для обеспечения этого нам необходимы международные наблюдатели ОБСЕ. Сложилась очень серьезная ситуация, когда наблюдатели не могут свободно передвигаться, им нужен полный, безопасный и свободный доступ ко всему региону. Впервые мы сталкиваемся с гибелью одного из наблюдателей. Это произошло на той части восточной Украины, которая находится под контролем сепаратистов. И поэтому я поддерживаю инициативу ОБСЕ об изучении этого дела, о проведении расследования, чтобы выяснить, что действительно произошло, потому что мы должны предотвратить повторение подобного в будущем. Украина является партнером, близким партнером НАТО.

Вопрос: Я здесь видел украинского офицера.

Ответ: Да, потому что Украина является близким партнером, и мы работаем с Украиной, помогаем ей модернизировать сектор обороны и безопасности, у нас есть целый ряд целевых фондов, мы сотрудничаем с Украиной по самым разным направлениям, и, разумеется, большую озабоченность НАТО вызывают продолжающиеся нарушения режима прекращения огня, и мы также глубоко обеспокоены в связи с гибелью одного из международных наблюдателей во время осуществления очень важной деятельности по инспектированию и наблюдению за ситуацией на востоке Украины.

Вопрос: Большое спасибо, г-н Генеральный секретарь за предоставленную возможность. Спасибо.

Ответ: Большое спасибо за то, что меня пригласили. Спасибо.