Слуга учреждения: генеральный секретарь лорд Питер Карингтон

Должность генерального секретаря НАТО занимало много талантливых руководителей, сыгравших важную роль и трудившихся над укреплением консенсуса и сотрудничества между странами НАТО. Среди них – лорд Питер Карингтон, возглавлявший Североатлантический союз с 1984 по 1988 год – заключительные годы «холодной войны». Хотя он руководил Североатлантическим союзом в другую эпоху, в которую существовал целый ряд системных и институциональных сдерживающих факторов, благодаря своим уникальным качествам и стилю руководства Карингтон способствовал укреплению НАТО и трансатлантического единства в эти беспокойные времена.

Карингтон вступил в должность в 1984 году и стремился придать новый импульс и вдохнуть новую энергию в НАТО после ухода его предшественника. Генеральный секретарь Джозеф Лунц, занимавший эту должность в течение предыдущих 13 лет, привнес в руководство Североатлантическим союзом свои качества, свое чутье и блеск. Однако, практически по всеобщему мнению, Лунц пребывал в должности еще очень долго после своего расцвета, в результате чего Североатлантический союз «спал», как в плане политики, так и в плане устремлений организации. Работа НАТО была все еще сосредоточена практически исключительно на взаимоотношениях с Советским Союзом, что ограничивало политический масштаб организации и ее устремления. Но даже в этом контексте было понятно, что Североатлантический союз нуждается в новом авторитете и инициативе.

Несмотря на то, что многие считали результаты работы НАТО под руководством Лунца и его предшественников успешными, Карингтон стремился придать своей должности новую силу и внушить уважение к ней. «Отсутствие пожара не повод не платить за страховку от пожара» было его излюбленной поговоркой. Карингтон твердо верил в то, что НАТО нужно обрести новую актуальность, а ее нынешняя цель и необходимость подготовить НАТО к следующему поколению важны, как всегда.

Карингтона считали не теоретиком, а скорее прагматическим политическим лидером. В этом качестве он помогал продвигаться вперед в достижении ряда стратегических приоритетов. По вступлении в должность, отмежевываясь от традиций прошлого, одним из его первых шагов стало налаживание связей с европейскими либеральными демократиями – Австрией, Швецией и Швейцарией, – что обозначило заинтересованность Североатлантического союза в вовлечении в работу стран, не являющихся членами НАТО. Это был небольшой и символический шаг, однако Карингтон помог заронить зерно для развития диалога и сотрудничества с государствами, не состоящими в организации. Вскоре это принесло свои плоды: миссия НАТО значительно увеличилась с началом операций кризисного регулирования на Западных Балканах, и страны НАТО создали рамки для сотрудничества со странами-партнерами в 90-е годы.

Еще одним стратегическим приоритетом для Карингтона было убедить в целесообразности развертывания американских ракет «Першинг-2» в Европе. Он был твердо убежден в том, что развертывание этих ракет достаточно продемонстрирует потенциал Североатлантического союза, чтобы продвигать вперед дипломатию НАТО. Отстаивая свое дело, Карингтон столкнулся со скептически настроенной европейской общественностью, но он ни разу не свернул со своего курса в общественной дипломатии.

Перед лицом огромного давления со стороны США, прежде всего во главе с американским сенатором Сэмом Нунном, Карингтон трудился над тем, чтобы помочь увеличить европейские оборонные расходы. Распределение бремени давно было яблоком раздора между США и союзниками. Но в тот момент сенатор Нунн бросил прямой вызов Карингтону и Европе, и от него исходила открытая угроза, поскольку сенатор выдвигал предложения о постепенном сокращении американского военного присутствия в Европе, если страны НАТО не будут тратить больше на оборону. Нунн пользовался поддержкой обеих партий, так что его действия представляли реальную и значительную проблему в плане расходования средств на оборону европейскими странами.

Как отмечает бывший посол США Дэвид Абшир, Карингтон сыграл важнейшую роль в решении острых вопросов, поднятых сенатором Нунном и другими. Ему удавалось привнести «легкость», помогающую эффективно улаживать непростые трансатлантические проблемы. Таким образом, он помогал продвигать дело вперед, в результате чего удалось усовершенствовать оборону Европы обычными силами и средствами и преодолеть вызовы, брошенные Америкой Европе на дипломатическом фронте.

Карингтон также помогал в работе Испании, ставшей новым членом НАТО (эта страна вступила в организацию 30 мая 1982 года, несмотря на значительный протест со стороны общественности), поскольку правительство, возглавляемое Фелипе Гонсалесом – в состав которого входил Хавьер Солана, который станет впоследствии генеральным секретарем НАТО, – было в тот момент ненадежным партнером. Будучи прагматиком, Карингтон совершил поездку в Испанию в 1984 году и был готов к переговорам о партнерстве в любом виде, будь то военном или политическом партнерстве, которое, по мнению правительства, будет отвечать интересам страны. В тесной увязке с Бернардом Роджерсом, который был тогда Верховным главнокомандующим объединенными вооруженными силами НАТО в Европе, Карингтон налаживал дипломатический и военный диалог, хорошо воспринятый в Испании, хотя эта страна вошла в объединенную военную структуру НАТО только в 1996 году.

Карингтон столкнулся еще с такими напряженными моментами в трансатлантических отношениях, как бомбовые удары по Ливии в 1986 году и крупные предложения по контролю над вооружениями, внесенные без каких-либо консультаций с НАТО. Ему удалось успешно выбраться из этих «кризисов» и помочь сохранить и укрепить сплоченность Североатлантического союза.

Наряду с достижениями на дипломатическом поприще Карингтон инициировал в коридорах НАТО целый ряд реформ, призванных помочь вдохнуть новую энергию в организацию. Одним из первых шагов стала модернизация работы Личной канцелярии генерального секретаря и создание порядка действий, способствующего повышению эффективности. Те, кто работал с ним, отмечали компетентность и профессионализм его сотрудников. Он также ожидал от помощников генерального секретаря экспертных знаний в сфере политики и существенных предложений.

Что касается эффективности, на организационном уровне Карингтон начал с того, что при нем все заседания Североатлантического совета (САС) – главного руководящего органа НАТО – начинались вовремя, ровно в 10 утра. Если послов не было, он все равно открывал заседания, стучал молотком и просил второго или третьего по рангу представителя страны занять кресло посла за столом. Карингтон считал свои действия проявлением уважения по отношению к тем, кто был на месте, чтобы начать вовремя, и вместе с тем подчеркивал, что у НАТО много дел. Чтобы заседания САС шли успешно, как и его предшественники, он умело использовал частные неофициальные обеды с послами по вторникам, чтобы выяснить, по каким вопросам удастся продвинуться на открытом заседании на следующий день, а по каким нет.

Карингтон приложил также большие усилия для того, чтобы Североатлантический союз выглядел как можно лучше, с тем чтобы страны НАТО и их политическая аудитория положительно воспринимали цель и задачу НАТО. В своих мемуарах он вспоминает, что считал своим долгом добиться совершенства в «деле информирования». Для этого он изыскивал многочисленные, различные возможности, чтобы выступать и рассказывать о целях и задачах организации. Его мастерские и выдержанные открытые выступления были результатом значительных усилий и большой подготовительной работы. При содействии сотрудников Личной канцелярии, в частности, заместителя директора Марка Гроссмана, Карингтон тщательно готовился к встречам с журналистами, репетировал возможные вопросы и вызовы со стороны общественности.

Карингтон и его супруга много делали для того, чтобы общаться с другими и присутствовать на вечерах, что для них было практически каждым вечером – и все ради того, чтобы получить дополнительную информацию и лучше информировать других о цели НАТО.

Вместе с этим Карингтон делал большой упор на двух официальных языках НАТО – английском и французском, – отмечая проблемы, которые могут возникнуть в этой связи у разных государств-членов, и делая все для того, чтобы коммуникация была прозрачной и открытой для всех государств-членов.

Как написал сам Карингтон, будучи генеральным секретарем он испытывал «неоспоримую досаду» от того, что у главного политического лидера НАТО мало официальных инструментов политической власти. Тем не менее, он радовался своей роли и явно дорожил ею. Коллегам запомнились его профессионализм, обаяние и доброта. Очевидно, что ближайшие соратники и коллеги считали, что он играл важную роль в определении курса НАТО в то время. К его мнению прислушивались, чтобы помочь разрешить сложные и спорные вопросы во время трансатлантического кризиса, его работу ценили, и от нее была отдача. По словам самого Карингтона, он руководил как «слуга учреждения», что прекрасно стыкуется с его наследием как руководителя.