Не исчез, но не так силен

Ответов было много. Большинство были ошибочными, неверно описывающими группу, основанную Усамой бен Ладеном и горсткой его приспешников в Пакистане в 1988 году, как сплоченную иерархическую организацию, у которой имеются нелегалы и сети по всему миру. Подобные толкования недооценивали идеологическую составляющую Аль-Каиды и приписывали группе незаслуженно заметную роль в разнообразном контексте современной воинственности мусульман-суннитов.

По прошествии десяти лет аналитики по большей части согласны в том, что такое Аль-Каида и как эта группа – или скорее феномен – развивалась в течение последних лет. И хотя по-прежнему есть расхождения во мнениях, зачастую в связи с более широкими левыми или правыми политическими взглядами, сформировался консенсус.

Так, можно выделить четыре разных составляющих феномена Аль-Каиды: непримиримое руководство, различные примкнувшие группы, идеология и те, кого она привлекает. Вопрос в том, какая из этих составляющих является доминирующей.

Однако таким образом неправильно трактуется пятый этап, на котором мы находимся сейчас.

Вышеизложенный исторический обзор важен, поскольку является не просто историческим обзором. Все различные элементы, наблюдавшиеся на предыдущих четырех этапах, существуют и сегодня, дополняя и усиливая друг друга. Есть как волки-одиночки, так и те, кого просто вдохновляет идеология и кто действует самостоятельно. Есть примкнувшие и есть сети – одни новые, другие старые, одни сильные, другие слабые, но все они быстро меняются, причем с пугающей быстротой. По-прежнему есть авангард: до сих пор жив Айман Аль-Завахири, давно ведущий борьбу египтянин, который в настоящий момент является лидером Аль-Каиды. Могут появиться и новые лидеры, приверженные той же стратегии зрелищного насилия, которой был привержен Бен Ладен.

И наконец общая ситуация во многом напоминает конец 80-х – начало 90-х годов. Существует хаотический и все более расколотый мир различных суннитских воинствующих групп. Есть крупные исторические события: крах коммунизма в конце 80-х и сегодняшняя «арабская весна». Есть и чистой воды зашоренность начального периода.

Нет, к счастью, попустительства и незнания в отношении исламской воинственности, которыми отличалась ответная реакция Запада на этот феномен до 2001 года, особенно когда речь идет о «доморощенной» угрозе в странах НАТО. Тогда стало ясно, что хотя знания – это сила, те, кто обладает силой, не всегда обладает знаниями. Большой ценой это удалось исправить.

В результате этого угроза доморощенного терроризма уменьшилась, хотя и до сих пор существует. Она не представляет экзистенциальной угрозы нашим обществам, если вообще когда-либо представляла ее. По крайней мере это уже значительное достижение.

Если оглянуться назад, по прошествии более 24-х лет с момента создания группы в последние годы войны в Афганистане с советскими оккупантами можно выделить четыре этапа. Каждый помогает нам по-своему понять характер сегодняшней угрозы радикального суннитского экстремизма, особенно когда речь идет о так называемом доморощенном терроризме.

Первый можно назвать этапом до Аль-Каиды. В течение слишком долгого времени после нападений на посольство США в Танзании и Кении в 1998 году и после того, как теракты 11 сентября заставили мир обратить внимание на группу, Аль-Каида воспринималась как синоним более широкого мира воинственно настроенного ислама. Историческое явление, уходящее корнями в сменявшие друг друга волны религиозного соперничества и сопротивления Западному влиянию в течение многих веков, было сведено к работе одного человека и его группы.

Но на самом деле Аль-Каида возникла из целого ряда грязных и хаотичных мелких восстаний, глубинные причины которых таились в местных и глобальных факторах. У всех у них была богатая история, все они были глубоко локальными. И хотя при этом иногда возникали прагматические краткосрочные союзы между организациями, общее структурное единство отсутствовало. Именно это и подвигло Бен Ладена на создание группы.

Это важный урок для сегодняшнего дня.

Одним из ключевых элементов для понимания динамики воинственности в странах НАТО сегодня является связь между добровольцами в Западных странах и далекими конфликтами. В 90-е годы тысячи молодых мужчин пакистанского происхождения направились из Великобритании в Кашмир, чтобы примкнуть к мятежникам, сражавшимся с индийскими силами безопасности. Чуть меньшее количество людей выехало из Франции, чтобы сражаться в Алжире, причем насилие двигалось и в обратном направлении: алжирцы совершали жестокие нападения на территории Франции. Ситуация, сложившаяся в бывшей колонии, также способствовала местной «доморощенной» радикализации.

Почти 20 лет спустя молодые американцы и британцы сомалийского происхождения отправляются в восточную Африку, а германские граждане турецкого происхождения – в Пакистан, чтобы связаться с тюркскими организациями, такими как Исламское движение Узбекистана или другими филиалами. В течение последних трех десятилетий исторические связи со странами происхождения иммигрантов оставались важными. По всей вероятности, нет причин для того, чтобы они перестали быть таковыми в будущем.

Второй этап, с начала 90-х до приблизительно 1998 года, можно назвать «авангардным». Одна трактовка Аль-Каиды – Аль-Каида Аль-Сулбах – была сформулирована главным идеологом и стратегом Абдуллой Азамом в 80-е годы и означала в переводе «революционная элита твердых, самоотверженных боевиков-провидцев, от действий которых возгорится искра радикальных перемен».

Такими видели себя Бен Ладен и его ближайшие соратники в 90-е годы. Их операции следовали данному образцу. Взрывы бомб в посольствах в Восточной Африке в 1998 году были произведены небольшими группами хорошо подготовленных и решительно настроенных специалистов, которых доставили на самолетах именно с этой целью и которым помогали завербованные местные жители. Теракты 11 сентября также были совершены по данной модели, равно как и другие нападения сразу же после этой операции. Этой модели хотели бы придерживаться, если бы могли, такие группы, как Аль-Каида на Аравийском полуострове и оставшиеся основные руководители Аль-Каиды в районах проживания племен в Пакистане.

Вскоре наступил третий этап. К 2003 или 2004 году из-за новых методов безопасности внедрять крупные группы иностранных агентов в страну стало невозможным. На смену авангарду пришла «сеть сетей». Не будучи независимыми и не подчиняясь полностью лидерам Аль-Каиды, это динамичное, быстро меняющееся скопление ячеек, отдельных лиц и примкнувших групп, которых объединяют личные, племенные и семейные связи, а также общий опыт, представляло самую серьезную угрозу в середине десятилетия.

Нападения в Бали, Мадриде и Лондоне неоднократно демонстрировали, что эта гибридная форма организации представляла наибольшую опасность: «доморощенные» добровольцы обеспечивали людские ресурсы и обладали знаниями местности, а центральное ядро обеспечивало необходимые навыки и умения в сфере материально-технического снабжения, стратегического руководства и, главное, законность. Эта опасность по-прежнему существует, о чем свидетельствуют сорванные заговоры в США и в других странах. С 2007 или 2008 года господствующее положение заняла «идеология» Аль-Каиды.

В течение нескольких лет росло число так называемых нападений «волков-одиночек», вдохновленных Аль-Каидой, но ни коим образом не связанных с ней.

Это особенно относится к США, хотя есть много примеров и в других странах НАТО. В мае 2010 года в Великобритании молодая женщина, которая не была раньше замешана в совершении насильственных действий, ударила ножом депутата парламента, поддержавшего войну в Ираке. В марте 2012 года молодой мусульманин француз, не имевший явных связей с существующими группами или даже сетями совершил серию убийств, жертвами которых были солдаты северо-африканского происхождения и евреи. С помощью пропаганды, осуществляемой такими людьми, как покойный Анвар Аль-Авлаки, идеология Аль-Каиды – алькаидизм – стал хорошо сформировавшейся субкультурой джихада со своим собственным языком, формой одежды, сайтами в Интернете и т.д. Она по-прежнему привлекательна для большого числа молодых людей, даже если немногие из них участвуют затем в совершении актов насилия.

Как бы ни была значительна сама по себе гибель Бен Ладена, аналитики в большинстве своем согласны, что центральное руководство Аль-Каиды ослабло еще до смерти лидера группы. В прошлом году один сотрудник британских спецслужб сказал мне, что вся эра Бен Ладена и кажущееся господство Аль-Каиды в современной исламской воинственности не только подходит к концу, но вскоре будет восприниматься как «заблуждение».